Узбекистан, Ташкент – АН Podrobno.uz. Ташкентская пенсионерка рассказала, что ее избил и пытался изнасиловать пьяный молодой парень. После случившегося он заявил, что просто перепутал бабушку со своей девушкой, кроме того, пожилая женщина сама могла нанести себе увечья.
Эту очередную страшную историю рассказал проект против насилия NeMolchi.uz.
Марине Ивановне (имя изменено) 63 года, каждое утро по совету врачей она выходит на прогулку для профилактики гипертензии. 11 сентября 2021 года, около 5 часов утра, она вышла прогуляться по холодку, взяв с собой маленький фонарик – на улице было ещё темно. Через некоторое время женщина услышала шаги, за ней шёл молодой человек.
Вскоре он крикнул: «Бабка, дай я тебя пощупаю, 10 тысяч тебе дам».
Героиня попросила отстать, но он подскочил и ущипнул за бедро. Она стала отмахиваться, но он продолжал нападать, щипал то за руки, то за ноги и бедра. От него несло перегаром. Женщина ускорила шаг, но он шёл следом. Она в ужасе бросилась к открытому освещённому подъезду, надеясь, что на двери есть кодовый замок и она спрячется внутри. Однако замка не было, поэтому она стала держать дверь руками, но мужчина с силой рванул дверь на себя и вошёл в подъезд.
Он трогал Марину Ивановну за интимные места, параллельно выкрикивая непристойности. Она прижалась к стене, чтобы защититься от домогательств, стала кричать и звать на помощь. И тут же получила от него кулаком в лицо: «Замолчи, убью!» – угрожал пьяный мужчина, срывая платье и избивая её. От ударов очки слетели на пол, картинка стала размывчатой, было страшно, но она продолжала сопротивляться. Кто-то из жильцов, услышав шум, открыл дверь. Это спугнуло нападавшего, он отстал от жертвы и убежал. А она, в шоковом состоянии, побежала домой и позвонила дочери.
Дочь быстро приехала к маме, и они решили лечиться дома, потому что у Марины Ивановны не было даже сил встать. Пострадавшая была морально разбита, не хотела есть и общаться с кем бы то ни было.
«Знала, что, если пойду в милицию, то будут гонять по городу, а я даже жевать не могла, всё отекло и болело», – рассказывает наша героиня.
Находясь дома, Марина Ивановна переживала, что пропускает работу и подводит людей. Через неделю она всё же вышла на работу, чтобы читать лекции в одном из учебных центров. Коллеги и ученики ужаснулись, увидев гематомы на её лице. «Срочно обратитесь в милицию, это нельзя так оставлять!», – говорили они. Все были уверены, что преступника быстро найдут и привлекут к ответственности. 18 сентября наша героиня обратилась с заявлением в правоохранительные органы и подробно описала случившееся.
Четыре дня женщине показывали фотографии разных мужчин. В один из вечеров ей позвонили оперативники и попросили выйти на улицу. Выйдя из подъезда, Марина Ивановна увидела несколько мужчин, сотрудники милиции попросили показать, есть ли среди них нападавший. Наша героиня была обескуражена. Неужели в нашей стране, опознания преступников проходят без должной анонимности, прямо на улице возле дома потерпевшей?
23 сентября пострадавшую вызвали в РОВД и снова показали несколько фотографий. На одной из них был тот самый нападавший. Его вычислили по камерам наблюдения, которые записали момент преследования. Так наша героиня удостоверилась, что напавший на неё мужчина был совсем молодой – примерно в три раза младше Марины Ивановны. Буквально годился ей во внуки.
Только после опознания по фото оперативники сказали пострадавшей пройти медицинское освидетельствование. Неужели опытный оперативник не знает, что освидетельствование нужно пройти как можно скорее? С момента подачи заявления прошло 6 дней, а с момента инцидента почти 2 недели. После проведения медицинского освидетельствования, перед самой передачей дела следователю, оперативники «вспоминают», что потерпевшая ещё не прошла судмедэкспертизу и отправляют ее в центр судебно-медицинской экспертизы. Врач центра осмотрел внешний вид пострадавшей и оценил её состояние, как «легкие телесные повреждения».
Придя домой после судмедэкспертизы, героиня услышала стук в дверь. На пороге стояли две пожилые женщины, которые представились бабушками подозреваемого. Они плакали, говорили, что внук был пьян, умоляли о прощении и предлагали свою помощь. Марина Ивановна отказалась и закрыла дверь. Она была озадачена: «Откуда у родственников нападавшего мой адрес? Кто им сообщил моё имя?» Через несколько дней к ней пришла сестра подозреваемого с каким-то мужчиной. Наша героиня не открыла им дверь и попросила уйти.
Как потом шло следствие, она не знает – задержки объяснили подготовкой к выборам. 21 октября Марину Ивановну вызвали на очную ставку с подозреваемым.
Молодой человек и его адвокат рассказали свою версию событий: «Пожилая женщина материла парня, затем ударила его без всяких причин. Он был пьян и ничего не помнит, однако помнит, что сначала перепутал потерпевшую с его девушкой».
Адвокат заявил, что Марина Ивановна могла нанести повреждение себе сама, а также обвинил в том, что потерпевшая не дождалась свидетелей на месте преступления, не вызвала 102 или 103.
Наша героиня поделилась, что проходить такую процедуру не только трудно, но и унизительно:
«Меня, взрослую женщину, обвинили в том, что я его оскорбляла, что я всё придумала! Почему адвокатов не привлекают за клевету?»
Следствие ещё не закончено, у героини после нападения появились новые угрозы здоровью: офтальмолог выявил контузию левого глаза, нейропатию, артериальную гипертензию левого глаза. Именно туда кулаками бил молодой человек. На очереди обследование у невролога и невропатолога. Судя по всему, ущерб, нанесённый здоровью, будет преследовать её несколько месяцев, а то и всю жизнь. Но судмедэксперт счёл, что это «лёгкое телесное повреждение», а новую экспертизу следователь не назначает.
Что изменилось в следственных процедурах, если жертва нападения и попытки изнасилования должна самостоятельно собирать доказательства по своему делу и знать все процедуры оперативных и следственных действий, чтобы защитить себя? Как объяснить такие действия следствия? Безграмотность? Халатность? Коррумпированность? Или всё идёт в соответствии с законом? Разве в Узбекистане появилась индульгенция на насилие бабушек и матерей?
Дела о нападениях не должны замалчивать или расследовать халатно. Жертвы насилия не должны подвергаться виктимблеймингу. Это международные стандарты. Просим Генеральную прокуратуру Узбекистана обратить внимание на это дело. Мы хотим жить в безопасной стране.
